что ключ у меня, и бегу следом.

Нэптон открывает дверь. Я прижимаюсь к стене, опасаясь, что выскочит собака, но там тихо.

– Эй! – немножко театрально кричит Джей, входя внутрь. Дом – копия моего. Нэптон распахивает дверь в спальню, она пуста. Пуста и другая, и гостиная. Дом выглядит нежилым.

Джей стоит возле кухни. Гостиная такая же, как моя, только диван цвета лайма, на стене нет головы оленя, а на деревянном полу ковер из коровьей шкуры.

– Здесь пусто.

Хватаюсь за голову. Мой мозг кипит.

– Не понимаю, как такое возможно… Вчера здесь кто-то был.

– Но сейчас тут пусто, – в его голосе слышно раздражение.

Невероятно! Наверняка тот, кто здесь жил, оставил хоть какие-нибудь следы. Я возвращаюсь в спальню. Покрывало не смято. Шкаф пуст. Под кроватью ничего. Я принюхиваюсь. Собакой не пахнет. Захожу в ванную, открываю шкафчик под раковиной, проверяю, не пользовались ли душем. Никаких следов. Точно так же осматриваю вторую комнату.

– Ну? – Джей стоит в дверном проходе, подняв бровь.

Я качаю головой.

– Очень странно… Кто-то точно был здесь.

– Замок не взламывали. Сюда никто не входил. – Он вздыхает. – К сожалению, это, скорее всего, то непонятное, что здесь постоянно происходит.

– Что вы имеете в виду?

– Странные вещи. Говорят же о сверхъестественном, паранормальном… – Джей пожимает плечами, как бы давая понять, что сам не верит в это.

Вспоминаю разговор с Ральфом о пришельцах.

– Да, я кое-что читала об этом, пока собирала информацию.

– По телефону, когда бронировали жилье, вы сказали, что готовите подкаст по делу Оливии Ратерфорд…

Я киваю.

– Если хотите, я с удовольствием дам интервью. Я не жил здесь, когда пропали ее подруги – переехал сюда год спустя, – но хорошо знаю этот город. И людей. Все эти сумасшедшие теории и самих шарлатанов.

– Шарлатанов? – Я заинтригована.

– Да. Здесь есть медиум; она уверяет, что ей что-то известно. У нее якобы способность видеть что-то недоступное другим. Она уже многих тут обдурила. Но не меня. Не верю ни одному ее слову.

Я вспоминаю вывеску на Мейн-стрит.

– Вы имеете в виду мадам Тоуви?

– Ага, ее. С ней, может, и стоит поговорить, но все надо ставить под сомнение. – Джей ухмыляется. – Она, безусловно, добавит… как бы это получше сказать? Особый дух в ваш подкаст.

– Отлично, – говорю я, радуясь, что хоть кто-то готов дать мне интервью. – Мы можем встретиться попозже? Мне надо забрать свою машину, я оставила ее в лесу.

– В лесу? – Нэптон удивленно поднимает брови.

– Длинная история. – Интересно, знает ли он про Ральфа Миддлтона. Полагаю, что должен – ведь Ральфа нашли на его земле. Откладываю свой вопрос на потом.

– У меня есть несколько дел утром; вы сможете приехать в мой офис около двух? – Джей достает из портфеля визитку. – Вот, адрес здесь. Если повернуть на Хафпенни-лейн и потом направо, напротив Стаффербери-Стэйблз и проехать прямо до конца, как раз попадете к моему офису в промышленной зоне.

Я беру визитку и возвращаюсь домой. Меня переполняет беспокойство. Быстро переодеваюсь, не принимая душ, так хочется скорее отсюда уйти. Из этого дома, из леса, где мне постоянно кажется, что за мной наблюдают.

21

Оливия

Оливия открывает глаза – и сразу же проваливается в чувство обреченности, страха и сожаления. Только секундой позже она догадывается, почему. Ровно двадцать лет… Хотелось бы зажмуриться и проснуться в этот же день в 1998 году. Как много вещей она сделала бы по-другому!

В дверь звонят. Мама во дворе, кормит лошадей. Оливия спешно натягивает бриджи, в которых была вчера вечером, свитер и торопливо спускается, держась за перила.

Сердце слегка сжимается, когда она видит на крыльце Дейла с каким-то молодым человеком. У Дейла взъерошенные волосы и покрасневший от холода нос.

– Извини, что так рано, – говорит он, дыша на руки, чтобы согреться. Через открытую дверь неприятно врывается ледяной воздух. – Это сержант Лиам Стерлинг. Можно войти? Мы хотели бы задать несколько вопросов.

Во рту пересохло. В эту минуту Оливия страшно жалеет, что не осталась ночевать у Уэзли. Она не уверена, что справится с ситуацией одна. Но выбора нет, поэтому Оливия делает шаг в сторону, разрешая полицейским войти. Мужчины идут за ней на кухню. Они как-то несерьезно смотрятся за маленьким деревянным столиком. Дейл в странных носках и сержант Лиам Стерлинг, яркий блондин с мальчишескими прыщами. Ему бы в колледж, а не в полицию…

Она предлагает им кофе, они с удовольствием соглашаются. Пока Оливия наливает напиток в кружки, Дейл произносит:

– Боюсь, у нас плохие новости.

Рука, в которой Оливия держит чайник, дрожит. Кажется, она не сможет донести кружки до стола, не уронив или не расплескав их.

– Думаю, тебе лучше присесть, – предлагает Дейл. Он встает и помогает ей поставить кружки. Садясь напротив Оливии, говорит: – Ральфа Миддлтона нашли мертвым прошлой ночью.

Она не в состоянии ничего сказать. В сознании всплывает их последний разговор. Боль в его глазах. Ее слезы. Ох, Ральф!

Оливия закрывает лицо руками, кровь приливает к голове. Она слышит голос Дейла: он успокаивает ее, говорит, как сожалеет, спрашивает, может ли кто-то с ней сейчас побыть… Она поднимает голову.

– Все в порядке.

– Как я понимаю, ты вчера навещала его, около четырех?

Оливия кивает, ладони ее вспотели. Она не может рассказать, о чем они говорили.

– Свидетель видел, как ты ушла от него в слезах.

Она бросает взгляд на сержанта Стерлинга. Тот еще не сказал ни слова, но у него открыт ноутбук и он внимательно смотрит на нее своими чистыми голубыми глазами.

– Да, – она еле сдерживает слезы, – мы глупо поспорили. Ничего особенного, на самом деле. Я… я пыталась уговорить его поменьше пить. Есть более здоровую еду, следить за собой. Я чувствовала себя в долгу перед ним – он спас мне жизнь, хоть это и случилось давно.

Понимают ли они, что она лжет? Ей никогда не удавалось хорошо скрывать правду, хранить секреты… Сержант Стерлинг что-то пишет в ноутбуке.

– Как, – спрашивает она с придыханием, – как умер Ральф?

– Мы думаем, что из-за травмы головы, хотя точно будем знать только после вскрытия, – отвечает Дейл.

– Может, он упал и ударился?

Дейл качает головой.

– Пока все выглядит достаточно подозрительно. Прости, Оливия. Я знаю, ужасно представить, что кто-то хотел это сделать умышленно.

У Оливии внутри все сжимается. Она вдруг осознает, что Ральфа больше нет. А как же его животные? Как же Берти, Тиддлз и Тимми Вилли, да и все остальные? Надо их найти. Она возьмет их к себе –